Литературное фан-творчество Анюты

[Ariana]

Представляю себе, что за открытку Кенди нарисовала Стиру
Anuta
Очень рада продолжению!

[Vasilisa]

Anuta
обалденная история про слона. Меня всегда трогают подобные истории. Что тебя на нее вдохновило?

[Anuta]

Vasilisa, спасибо.
не могу сказать, что вдохновило. Просто подумала, что надо что-нибудь написать про приключения Альберта, а картинка с браконьерами у меня еще с "Двойной жизни" осталась. Наверное, где-то когда-то читала что-нибудь похожее.
Если честно, думала, что история получилась нудная и притянутая за уши.

[Anuta]

От Кенди к Патти.

Милая, дорогая моя Патти.
Ну как ты можешь думать, что может быть поздно вернуть дружбу? Нельзя вернуть школьные годы, детскую беззаботность, мечты, но дружба моя всегда с тобой, где бы ты ни была и что бы ни думала. Я очень хотела повидать тебя во Флориде, но бабушка Марта сказала, что тебя лучше не беспокоить, и я не решилась ее ослушаться. Это вовсе не значит, что я не думаю о тебе. Наоборот, я думаю о тебе чаще, чем сама бы хотела. Ты, Стир, Анни и Арчи ? вы ведь самые близкие мои друзья, независимо от того, рядом вы или нет.
Но, Патти, ты сама не понимаешь, о чем меня просишь. Я, конечно, позабочусь о Стире в той степени, в какой он сам позволит о себе заботиться, но боюсь, что не могу пообщать, что с ним больше совсем ничего не случится, так же, как повлиять на его характер. Ведь тогда это будет уже не Стир.
Но не будем унывать. Судьба благосклонна к безрассудству. Так что, думаю, нам с тобой не о чем особо беспокоиться. Если хочешь, могу писать тебе обо всех касающихся его событиях.
Целую тебя и малыша, Кенди.
25 августа, 1919.


От Стира к Кенди.

Ох, Кенди, ты меня растраиваешь. Ты беспокоишься обо мне, Патти беспокоиться обо мне. Летать пониже и помедленнее. Вы что, издеваетесь? Ну, Патти, ладно, она всегда была излишне пугливой, но ты, Кенди, ты почему стала такой? Неужели война так всех вас напугала? Или ты по-прежнему считаешь меня больным? Пожалуйста, Кенди, не пиши мне больше таких писем. Я уже пообщал тебе быть осторожным однажды, и я сдержу слово. Не надо беспокоиться без причины. Если со мной что-нибудь случится, ты узнаешь об этом первая. Я ведь исправно описываю тебе все, как есть, ничего не утаивая. Я и дальше не стану от тебя ничего скрывать, если ты не будешь слишком нервной. Мы уже не на войне, где человек идет за бесценок, а трупами укладывают дорогу для завоеваний. Хочется верить, что здесь моя жизнь чего-то стоит. Однако думать только о том, чтобы ее сберечь, бессмысленно и глупо. Есть много других интересных вещей.
Пожалуйста, ответь Патти, что ей не о чем беспокоиться. И передай, что у нее очень симпатичный малыш. Его так и хочется поцеловать.
Искренне ваш, Стир.
31 августа, 1919

[Anuta]

Привет, Стир.
Твоих упреков я не заслужила. Я вовсе не такая нервная, как тебе показалось. Более того, Патти я написала, что ей не о чем беспокоиться, еще до того, как пришло твое письмо.
А теперь Нил учит меня водить машину, и когда ты вернешься, я буду тебя возить, а не наоборот. Тогда и посмотрим, кто из нас нервный.
Ну, ты, наверное, понял, что я часто бываю в Лейквуде. Здесь сейчас очень красиво. Розы цветут и много птиц вокруг озера. И небо такое чистое, какое бывает только в начале осени. Но что я тебе рассказываю про небо? Ты про него знаешь гораздо больше меня! А вот твои каменные ворота совсем заросли. Снаружи не найдешь. Мне пришлось искать их изнутри, чтобы вспомнить, где они находятся.
Арчи изменился за это лето, стал таким взрослым и солидным, и говорит, как настоящий господин. Мадам Элрой тоже совсем поправилась. Даже как-то помолодела. И не устает на меня кричать. Вероятно, мое присутствие заставляет ее держать себя в тонусе.
Что тебе еще написать? Ах да! Про поцелуй? это было так давно, а я до сих пор не могла тебе ответить, извини. Это было импульсивно. Что-то нашло на меня тогда. Я вовсе не хотела ни на что претендовать, ты был и остаешься моим другом, как и Патти.
Теперь все, до свидания,
Кенди.
19 сентября, 1919.

[Anuta]

Уважаемая мисс Кендис Уайт Эндри.
Спешу выразить Вам свое почтение и заверить в том, что возложенные на меня ожидания оправдал. О моих успехах лучше расскажут газеты. Надеюсь, они вас не разочаруют. Я же в свою очередь сообщаю, что неимоверно счастлив оттого, что живу и работаю в Лондоне ? творческой родине Шекспира.
Знаете ли вы, что Шекспир когда-то основал в Лондоне театр ?Глобус? - один из тех театров для широкой публики, которые так не любит правительство, и обожает народ? Если бы этот театр сохранился, я бы ни секунды не раздумывал, куда идти. Ведь именно его вход украшала знаменитая фраза: Totus mundus agit histrionem.
А газеты, кстати, врут. Я вовсе не актер королевского театра. Это уже устаревшая информация, и вы будете первой, кто об этом узнает. По большому секрету. Недавно я свел знакомство с одним интересным человеком, и он ввел меня в общество, настолько же яркое и привлекательное, насколько пока еще непопулярное. Удивительно даже, что растерзанная войной английская аристократия до сих пор слепо ищет утешения в глупых мелодрамах, и именно о них только и пишет в своих дурацких газетах. Но это ненадолго. Я привез из Нью-Иорка замечательную пьесу от автора нашумевшего перед войной ?Пигмалиона?. Скоро вы услышите о ней. Она грустная, но актуальная.
Но не буду больше утомлять вас рассказами о театре, вам, верно, это не очень интересно. Целью этого письма было уверить вас, что я нашел в Лондоне свое место и очень рад, что вернулся сюда. Надеюсь, эти строки и настроение, которое я в них вложил, звучат достаточно убедительно.
Напоследок же примите мои извинения. Поведение мое в нашем последнем совместном приключении нельзя было назвать достойным. Мне очень жаль, что я расстроил или огорчил вас. Но у него были причины. Причины эти сейчас кажутся мне смешными, однако я прошу вас проявить снисходительность и не сердиться на глупости сердца, которым все мы бываем иногда подвержены.
Мне приснилось однажды, что Кенди призналась мне в любви. От счастья я совсем потерял голову, и когда столкнулся с ней лбами в Саупхемтонском порту, мне померещилось, что мы поняли друг друга без слов. Я совсем забыл тогда вторую половину сна, где Кенди объясняла мне, что значит в ее понимании слово ?любить?. Я забыл, что ангелы не дарят своей любви простым смертным, они предназначают ее только Богу, они несут свои земные чувства в этот надежный банк, чтобы потом черпать из него оптимизм, веру и силу для заботы о страждущих и наставлений их на путь истинный. И мне было предложено обратиться за своей порцией любви в это единое хранилище. Тогда я представил себе, что беру с полки небесной канцелярии сосуд с надписью ?Дорогому Терри?, открываю его и? да я горы могу свернуть! Жаль только сосуд быстро опорожнился, ведь его содержимое предназначалось не только мне, а всем, с кем Кенди была знакома. Пришлось подавить досаду и поставить опустевший сосуд на место. Зато в итоге я научился заботиться о себе сам без помощи волшебных сосудов. Так что все не зря. Идея была хорошая. Посему и мои нежные к вам чувства складываю в тот же банк. Если вдруг они вам понадобятся, вы всегда сможете их там отыскать.
Имею честь быть вашим другом,
Терруз Г.Гранчестер.

-------
Весь мир лицедействует (лат.) или более известно, как "Весь мир театр, и все мы в нем - актеры".

[Anuta]

Дорогой Альберт.
Это замечательно, что у вас все хорошо закончилось. Читала последнее твое письмо не без страха. Жалко слонов, но очень рада, что ты приедешь.
Я получила письмо от Терри. Он пишет, что счастлив, что ему интересно в Лондоне. Я так рада. И Сюзанна в доме Пони выглядит счастливой. Все-таки я их не понимаю. Зачем они поженились, если вместе им было плохо, а врозь так хорошо? Я думала, что раз Сюзанна любит Терри, то сможет сделать его счастливым, а этого оказалось недостаточно. Почему он не мог быть счастлив, играя в театре на Бродвее? Зачем ушел оттуда, пил? Он говорил, что ему плохо с Сюзанной, потому что любит меня, но и я оказалась ему не нужна. Кажется, я уже совсем ничего не понимаю в любви. Что это за муть такая, которая мешает нормально жить и рассуждать? От которой мешается рассудок и становятся непонятны собственные решения? Если любовь всегда так болезненно желает невозможного, то я не хочу больше никого любить и не хочу, чтобы меня любили! Мне так хочется, чтобы все мои друзья были счастливы, но все больше убеждаюсь, что счастье каждый себе может построить только своими руками. Знать бы еще, как выглядит мое счастье, чтобы его построить. Терри вот счастлив оттого, что играет в лондонском театре, Сюзанна с удовольствием занимается с детьми, Стир с головой увлечен самолетами, а Арчи и Анни счастливы друг другом. А я, хоть и занимаюсь любимым делом и живу с любимыми людьми, а все равно временами чувствую себя несчастной. Почему? Чего мне не хватает? А ты счастлив в Африке? Приезжай скорее.
Кенди.

[Anuta]

Здравствуй, Кенди.
Ты меня не поняла. Хоть твое предложение звучит заманчиво, но мне оно сейчас недоступно. Мне нельзя оглядываться назад. Стир для меня умер, а прошлое осталось в прошлом. Я не хочу ничего возвращать. Я не хочу ничего знать. Пожалуйста, не пиши мне ничего о нем.
Я тебя просила о другом. Немного неудобно говорить напрямую. Если верить папиным газетам, то Терри сейчас в Лондоне, а ты в Чикаго. И хоть вы и приезжали сюда вместе, но я правильно поняла, что вас с ним больше ничего не связывает? Если это так, то не могла бы ты обратить внимание на Стира? Мне не хотелось бы, чтобы он оставался один, а к тебе он всегда был неравнодушен. Понимаю, звучит глупо, и сердцу не прикажешь, и мне тем более неудобно теперь, что ты поняла меня неправильно. Верно, тебе даже в голову не могло прийти такое, но надо было объяснить. Прости.
Патти.

[Anuta]

Здравствуй, Кенди.
Если предыдущим письмом ты хотела мне отомстить, то выбрала поистине удачный метод. Тебя учит водить машину Нил?!! Ты уверена, что разумно выбрала учителя? Насколько я помню, к нему даже пассажиром садиться небезопасно. А сколько гадостей он тебе сделал! Вы что, помирились?
Теперь я действительно боюсь за тебя. Он же непредсказуем! Я беру назад свои слова про беспокойство и смиренно прошу: пожалуйста, Кенди, веди себя осмотрительнее!
В свою очередь покаюсь тебе, что нарушал правила безопасности. Но это было необходимо, чтобы испробовать новые возможности нашей старой техники, и оно того стоило! Хорошо, что я работал с немцами ? привез много полезных идей, которые стеклись к ним из разных стран, в том числе и от русских. У русских хороших идей гораздо больше, чем возможностей их реализации. А мы их доработаем и будем летать на любую высоту и в любое время суток ? даже ночью.
Ладно, мне пора, не скучай и не доверяй Нилу,
Стир.

[Limonova]

Мое любимое письмо: от Кэнди к Альберту.

Кажется, я уже совсем ничего не понимаю в любви. Что это за муть такая, которая мешает нормально жить и рассуждать? От которой мешается рассудок и становятся непонятны собственные решения? Если любовь всегда так болезненно желает невозможного, то я не хочу больше никого любить и не хочу, чтобы меня любили!

Представляю, как бедный Альберт чешет затылок, получив такое письмо от Кэнди)))

+ Отличный ход со стороны Кэнди написать Стиру про Нила)))